Принцесса Мозаика

«Принцесса Мозаика» — сказка о принятии даже не себя, а своих свойств и качеств. Часто то, что мы не принимаем в себе, оказывается очень важным и полезным свойством. Достаточно понять и найти применение. Автор сказки — моя коллега, психолог, Смесова Ольга Анатольевна.

Сказка

В каменном царстве, в металлическом государстве жили да были король Рубин и королева Изумрудия. Царство у них было всё каменное: каменные леса росли по холмам, каменные звери бродили меж каменных деревьев, да летали в небе металлические птицы, позвякивая перьями.

Воины и работники: 

Народ в царстве тоже живет металлический – бронзовые крестьяне, железные ремесленники, стальные воины, золотые и серебряные купцы. День-деньской над городами и деревнями звон стоит – то народ трудится. Руду добывает, хлеб из нее плавит, складывает палаты каменные, листами металлическими кроет, вещи куёт и много еще чего делает. Словом, живет в достатке, и всячески богатство приумножает.

Еще есть глиняные големы, но они не трудятся. Они появляются на дорогах после дождя прямо из глины  и хватают неосторожных путников своими липкими лапами. Отбиться от них вроде бы и не трудно – форму големы держат плохо, руки-ноги у них легко отваливаются. Но они могут обездвижить путника, облепив его глиной, а кого послабее — и заржавить. Поэтому их стараются избегать.

Чародеи: 

Еще на окраине царства есть огненная гора, из которой течет огненная река, но об этом позже.

Все равно дорогу к горе знает лишь чародейка Ртуть, про которую рассказывают всякие сказки. Например, что она может изменять свой облик. Но в это никто особо не верит. Наверное, потому, что саму чародейку никто давно уже не встречал и даже дорогу к её дому забыли.

Короли:

Зато король с королевой у всех на виду. Живут они в Бриллиантовом дворце. День-деньской во дворец стекаются подданные со своими делами и проблемами. У кого спор, у кого раздор, у кого неполадки. Король с королевой в приеме никому не отказывают, но окружили дворец лабиринтом, поэтому пройти в него непросто.

Лабиринт вовсе не страшный – король Рубин просвещенный монарх и к народу своему относится бережно. Поэтому лабиринт освещен, красиво отделан и весь украшен картинами, барельефами и разными произведениями искусства. Ходят по нему спорщики, бродят, на картины любуются – глядишь, и нашли решение спора, или помирились. Так назад и возвращаются. До короля добираются только самые-самые проблемные или совсем глухие к искусству.

Шуты: 

Еще при дворе живет Шут. Забавный он: одних металлов в нем больше сотни намешано, да еще кремний, стекло и совсем непонятно что. Катается на колесиках, глазами через цветные стекла подмигивает. Давным-давно  свалился он с неба в стальной трубе, да так и прижился. Король его  при дворе оставил, дочкам на радость.

Принцы: 

Дочек у короля и королевы целых три.

Младшая, Шпинель – строгая аккуратистка. Все стремится разложить по полочкам и по порядку. Всегда знает, как правильно, и в любой игре следит за выполнением правил. Увы, к этому никто не относится всерьез, потому что она еще слишком мала, чтобы поучать старших. Принцессу это, конечно, огорчает.

Средняя сестра – Сапфира – наоборот, окружена беспорядком. Где бы она не задерживалась хотя бы на полчаса, там немедленно образуется куча пыли, обломков и шлака. Она готовится стать королевой, поэтому заранее тренируется держать голову гордо. Ну, и то, что за ней убирают, ей льстит.

Неудивительно, что меж сестрами нет большой дружбы.

А про старшую сестру – Мозаику – особый сказ будет.

В детстве Мозаика была чудо-ребенком, родители на неё нарадоваться не могли. А как подросла – обнаружился у неё в самой серединке Колючий камешек. И всё камешек тот принцессу язвил и бередил,  покоя ей не давал.

Росла Мозаика, и камешек рос.

Стало принцессу беспокойство от него на неподходящие дела подбивать. То Мозаика с бала сбежит, то на переговорах невпопад слово скажет, то в кулуарах сболтнет лишнего. Стали родные на нее косо поглядывать. Камешек меж тем разросся – от взглядов тех саднит, от любого неодобрения болит. Мозаика совсем расстроилась, почти совсем перестала из своей башни выходить (все принцессы живут в башнях).

Сидела Мозаика как-то в своей башне грустная, на подоконник слезки-стеклышки роняла. За окном небо серое, дождь льется, капли в окно так и стучат.

Вдруг видит принцесса  чудо чудное: капли сквозь окно просачиваются и сами в лужицу собираются. Все больше, больше лужица, да не растекается – вверх растет. Вот и стоит перед принцессой старушка невысокая в блестящем плаще, вся переливается.

Принцесса поначалу оторопела, а потом сообразила, кто перед ней. Улыбнулась вежливо, но с достоинством и говорит:

— Здравствуй, чародейница Ртуть! Много я о тебе наслышана, а вижу впервые. Что у меня отыскать чаешь?

Зыркнула на неё старуха Ртуть и говорит – словно капли тяжкие шмякают:

— И я о тебе слыхала, царская дочь. Дело у меня вот какое. Сидишь ты, слезы роняешь, от собственной жизни в башне запряталась. А знаешь ли ты, в чем беда твоя?

Только она это сказала – Колючий камешек у принцессы в груди шевельнулся, да больно.

Трудно было принцессе спокойствие сохранить, но она сдержалась и ответила ровно:

— Как не знать. Все камешки у меня гладкие, один к другому подогнаны. Лишь один, в глубине – колючий оказался. Вот и болею.

— Так отдай мне свой Колючий камешек! – говорит колдунья. И руку протягивает.

И тут камешек внутри Мозаики вдруг потеплел, словно нагрелся. Охнула принцесса от неожиданности, грудь ладонью прикрыла и говорит:

— Зачем это мне отдавать его?

— Да чтобы избавиться, неужто неясно?  – возмутилась старуха, — Он же жизнь твою молодую сгубил, до одиночества довел, несчастной делает каждый день. Тебе что, этого мало?

Прислушалась Мозаика к теплу в груди. Подумала, и говорит:

— Жалко мне камешек отдавать. Хоть и колючая, а часть меня.

Колдунья даже засмеялась – словно капельки закапали.

— Ну и глупа ты, царская дочь! Тебя от беды избавить хотят, а ты торгуешься!  Да обратись я к твоим родителям – они бы полцарства мне отдали за твое исцеление!

«Почему же ты к ним не пошла?» — подумала Мозаика, но вслух говорить этого не стала.

— Поразмыслить мне надо, мудрая чародейка, — ответила принцесса, — Долго я ждала, в башне сидючи, да и у тебя времени запас большой.

— Размышляй, да не слишком! – заявила колдунья, — Через три дня приду к тебе снова. Будешь готова камень отдать – хорошо, а не будешь – так в башне своей и останешься навсегда!

На том и расстались. Колдунья снова лужицей растеклась и в щель просочилась, а принцесса из башни пошла к королевскому дворцу.

Идет – на барельефы не глядит, на картины не засматривается. Долго ли, коротко ли, пришла Мозаика к отцу с матерью.

— Папа! Мама! – говорит принцесса, — Приходила ко мне колдунья Ртуть, мой колючий камешек забрать хочет. А он теплеть начал. Мне его отдавать боязно. Может, я чего-то не знаю о нем?

Родители переглянулись, и король говорит мудрым голосом:

— Походи, дочка, по царству нашему. Спроси, чем люди живут. Может, нужда какая у них пришла.

— А я-то здесь при чем? – удивилась принцесса.

— А при том! – сказала королева, — Найди того, кому хуже всех. Помоги ему. Он-то тебе тайну камешка и раскроет.

Вздохнула принцесса (камешек снова больно кольнул), и пошла обратно.

Идет через лабиринт, присела отдохнуть. Слышит «Бип! Бип!» — это из-за угла Шут на колесиках катится, яркими глазками из-за стеклышек подмигивает.

— Здравствуй, Мозаика! – говорит Шут, — Что невесела сидишь?

— Как мне не кручиниться, как не печалиться! – отвечает принцесса, — Просит у меня колдунья Ртуть камешек колючий, а мне отдавать боязно. Скажи, может он на что сгодится?

Тут принцесса вспомнила, что ей родители поручили,  и спросила:

— Долго ты служишь у нас, меня еще голышом маленьким помнишь. А нет ли у тебя нужды какой?

Шут колпачок отвинтил, макушку почесал, и ответил сразу на два вопроса:

— Плохо, что у твоего камешка колючки вовнутрь направлены. Торчали бы они наружу – ты бы бубенчики на них вешала.

Принцесса даже вскочила.

—  Что ты шутишь такое?! Где ты видел принцессу с бубенчиками?!

— Да я тоже так думаю, – смеется  Шут, —  Не надо тебе бубенчиков. Ты бы их мне подарила. Для звона! А то у меня бряканье одно выходит.

И в доказательство на месте покрутился. И вправду что-то в нем зазвякало и забрякало.

— Ладно, — улыбнулась невесело Мозаика, — будут тебе бубенчики. Уж это я как-нибудь смогу достать.

Села Мозаика на железного коня и поехала в город.  Красота кругом: солнце светит, роща блестит, словно золотая, птицы свистят и щебечут, цветы каменные благоухают.

Город издалека видно – стоит на горе, крыши в серебре. Да и слышно издали – молотки стучат, огонь в горнах гудит, жители разговаривают.

Приехала Мозаика на крестьянскую улицу, у подножия горы. Остановилась у самого высокого дома, постучалась в бронзовые ворота. За воротами засуетились, задребезжали. Вскоре открыли, и бронзовый Староста крестьян пригласил  Мозаику в дом.

— Здравствуй, принцесса, — говорит Староста, — Рады мы тебя видеть. Уж не случилось ли чего во дворце, что ты нас визитом почтила?

— И вам сто лет урожая богатого, — отвечает Мозаика, —  Благодарствую, во дворце все спокойно. Приехала я в город по делам,  а спросить вас хочу: нет ли у вас в жизни какой невзгоды, чтобы сами вы её разрешить не могли? Может, надо вам жизнь где подправить?

— Конечно, жизнь наша горькая! – приосанился Староста, —  Шутка ли: целый день руду добываем, уголь ломаем, ремесленникам продаем. Кто в шахте-норе, кто в карьере-дыре –  так век и проходит. И никто за работу даже «спасибо» не скажет. Наверное, горше нашей жизни и не найдешь во всем царстве!

— Да, тяжело вам, — согласилась Мозаика, — А не слыхал ли ты что-нибудь о камешке колючем?

Рассмеялся Староста.

— Да у меня целый шкаф этих камушков!  Попадаются они иной раз в металле, только колются. Мы их выплавляем-удаляем.

Поблагодарила его Мозаика и дальше поехала.

Едет следом за возами с рудой. А вот и на улица ремесленников,  на горе чуть повыше. Остановилась принцесса перед железными воротами.  Вышел к ней Мастер ремесленников, в дом пригласил. Спросила его Мозаика, нет ли  беды какой, какую сами решить не могут.

— Есть, как не быть! – отвечает Мастер, — Целыми днями мы руду плавим, хлеб отливаем, вещи куём, купцам продаём. Самые мы в государстве нужные – а славы, будто недужные. Никто нас не ценит, не уважает, «спасибо» не выражает!

— А слыхал ли ты о камешке колючем?

— Что слыхать?  Бывают такие камешки. Зудят да болят. Но мы их из себя выплавляем, в порошок стираем, в сплавы всыпаем. Полезная вещь, если с умом подойти!

Поблагодарила Мозаика  Мастера и дальше поехала.

Поднялась на гору еще повыше – увидела золотые ворота. Постучала в них. Вышел к ней Главный Купец, пригласил в дом. Дом богатый, красивый, золотом отделан, украшен – аж сияет весь. «Ну, — думает принцесса, — верно, у купцов-то проблемы другие найдутся!»

— Добрая ли жизнь ваша? – спрашивает принцесса Главного купца, — Не нужно ли поправить?

— Нет-нет-нет, — замахал руками Главный купец, — Поправлять ничего не нужно. Хотя жизнь у нас, у купцов – чернее пещерной темени.

— Отчего? – удивилась Мозаика.

— Да от того, что богаты мы. Завидуют нам все. Смотрят на нас, словно мы у них изо ртов свое золото достаём.

— А попадаются ли вам камешки колючие?

— Как не попадаться!  Очень важные камешки. Мы их в глаза вставляем. Зрение сразу острым становится, все пути-дороги да ходы-выходы видит. От того и богаты мы, что все примечаем.

Поблагодарила Мозаика Главного купца, и дальше поехала.

Поднялась к вершине, видит стальные ворота. Постучалась она в них – вышел Командир воинов. Поздоровалась с ним принцесса, зашла побеседовать.

Сидят они в беседке, с горы на окрестности любуются. Спросила Мозаика Командира о трудностях.

— Да как не быть, трудностям-то, — отвечал Командир, — Границы догляди, воров отлови,  порядок сбереги. И день в трудах, и ночь работаем.  А самое обидное – не любят нас. «Псами короля» называют, и это еще мягко сказано.

— А встречали ли вы камешки колючие?

Усмехнулся Командир.

— Как не встречать. Мы их выглаживаем и в ладони вплавляем. Внутри огонь горит – из ладони меч искрит.

Повернул Командир руку ладонью вверх, и из ладони яркий луч высветился. Подбросил Командир волосок-проволоку – да мечом на лету и разрезал. Мозаика даже в ладоши захлопала, как в детстве.

Поблагодарила она Командира, и назад из города поехала. Едет и думает: «Что мне делать? Как им объяснить, что все они нужны и полезны?»

А когда город далеко позади остался, вспомнила Мозаика про бубенчики.

«Эх,  — думает, — Да как же я им объяснять буду, когда сама хороша! Единственный раз попросил у меня Шут сущую мелочь  – и ту забыла!»

Спешилась Мозаика и стоит посреди дороги. Не знает – то ли в город вернуться, то ли в башню к себе ехать. Меж тем солнце садится, облака набежали, потемнело. Дорога по поляне змеится, лес кругом.

Вдруг слышит принцесса: «Стук-стук! Стук-стук!»

Удивилась Мозаика – никогда такого звука не слышала. Отвела коня от дороги, стала за дерево. Видит – из-за поворота глиняный голем вышел, да странный какой-то – твердый. Идёт, сам об себя руками постукивает: «Стук-стук! Стук-стук!»

Тут дождь пал на землю. Принцесса только порадовалась, что с тракта сошла. А из дороги уже руки тянутся, лица выглядывают, головы вылезают – глиняные големы прорастают. Видит Мозаика — твердый Голем руками машет, объясняет что-то.

Стало принцессе любопытно, о чем големы говорят. Решила она подслушать, и пошла тихонечко, прячась за коня – ближе, ближе. Вот уже слышит, как Голем собратьев убеждает:

— Пойдите со мной!  Вы научитесь никогда не раскисать! Жара, холод и дожди вам нипочём станут! Будете вы, словно каменные!

— Бу-бу-бу, — бурчат големы, — Так уж и каменные! А сам-то ты прочный, как камень?

Один швырнул в твердого Голема комком глины, промазал. Следующий попал – пошатнулся Голем. А третий камнем ударил – треснуло у Голема плечо.

Тут принцесса не выдержала, вскочила в седло, и на глиняных налетела. Испугались големы, в дорогу попрятались. Подбежала Мозаика к твердому Голему.

— Не бойся, — говорит, — я тебя защищу!

Удивился Голем.

— Ты кто такая?

— Я принцесса. Меня Мозаика зовут.

— А что ты, принцесса, здесь делаешь?

— Хочу тайну колючего камня раскрыть, да не знаю, как.

Ответил Голем, плечо потирая:

— Я только одну тайну знаю, да и ту слушать не захотели. А что за камень у тебя?

Рассказала ему Мозаика о том, как колючий камешек у неё в груди болеть начал, как явилась колдунья, и как ходила она целый день, да толку не нашла.

— А ты у него самого спроси, — вдруг предложил Голем, — Если он у тебя такой мудрёный, может и ответить сможет?

ЧуднО было Мозаике, но она постаралась: закрыла глаза, подумала о камне изо всех сил, и спросила: «Чего ты от меня хочешь?»

Камень у неё в груди потеплел, но ничего не ответил.

— Верно, он же говорить не умеет! – сообразила Мозаика, — Только теплеть-холоднеть, да колоться. Значит, надо прислушиваться, и я догадаюсь. А у тебя что за тайна?

Отвечал Голем:

— Есть на краю царства гора чёрная, бежит из неё река огненная. Был я у той реки, и от огня сделался твёрдым. Ни дождь, ни жара, ни мороз  не страшны мне теперь. Жаль, хрупкий стал. Развалюсь я от такой трещины…

— Не развалишься! – утешила его принцесса. Взяла горсть глины и замазала плечо Голема, — Садись со мной на коня и дорогу показывай. Прогреем тебя у огненной реки, как новый станешь.

Поскакали они верхом. Конь бежит – земля дрожит, грива звенит, хвост по ветру стелется. Мчались ночь, день, ночь, день и еще ночь. Вот и утро, вот и чёрная гора, вот и река огненная  из неё выползает.

Спустился Голем к огненной реке –  глина на плече покраснела, стал он здоровым.

Глядит Мозаика на него с обрыва, и вдруг слышит голос-шлёпанье:

— Ну что, принцесса? Отдашь мне камешек колючий?

Обернулась – а рядом колдунья Ртуть стоит.

— Не отдам, — говорит принцесса, — Самой пригодится.

Ртуть говорит:

— А не отдашь колючку – Голема этого в черепки разобью!

И здоровый обломок в руке подбрасывает.

Камень внутри Мозаики аж огнём полыхнул. Охватил принцессу гнев – и схлынул.

— Не надо, – сказала Мозаика, — Возьми. Пусть хоть раз добрую службу сослужит.

Протянула пальцы, дернула из груди колючий камешек – и застыла недвижная.

Голем внизу обернулся, и увидел, что Мозаика стоит на обрыве – глаза погасшие, а в груди дыра темная.

Зачерпнул тогда Голем из реки каменного огня и к Мозаике вернулся. Зажмурился – и вложил каплю огня в дыру у нее на груди. Мозаика заморгала. Вложил еще каплю – руками пошевелила Мозаика. Добавил огонь в третий раз – дыра закрылась. Мозаика говорит:

— Что со мной? Почему так тепло?

Голем ей отвечает:

— Тепло у тебя в груди потому, что ты добрая.

Тут лужица рядом задвигалась с снова в колдунью собралась.

— Ох, — говорит Ртуть, — Напугала ты меня! Что бы я родителям твоим сказала?!

— А что вы хотели? – спросила Мозаика.

— Чтобы камень колючий стал сердцем твоим. Была бы ты правительница, сердцем зоркая и сильная, как твои родители.

— Но теперь во мне ничего не колется.Только тепло.

— Значит, такой ты и будешь.

Камень колючий Мозаика ко лбу приложила – заблестел он, как яркая звездочка. Стали у принцессы мысли острые и ум проницательный.

Повернулась Мозаика к черной горе и огненным сердцем позвала за собой реку. Потекла за ней река медленно. Впереди Голем идёт, следом Мозаика а коне,  а Ртуть над ними птицей летит. Конь вышагивает, река следом ползет, огонь в ней потихоньку гаснет. Застывает река черным камнем. Так доехали до места, где Мозаика Голема повстречала.

Тут как раз дождь прошёл, глиняные големы из дороги повылезали.

— Вот вам путь! – говорит Мозаика големам, — Отправляйтесь к огненной горе, живите там, да старшего вашего слушайтесь!

Повел Голем глиняных к огненной горе по дороге из черного камня. А големы за ним идут, да не кончаются, только новые прибавляются. Дороги в царстве от этого стали, как решето, зато преступность сильно убавилась.

Приехала Мозаика во дворец – дивятся король с королевой, дочку еле признали: глаза у принцессы огнём горят, от тела жар пышет, плечи статные, шаг решительный, во лбу камень сияет.

Тайну колючих камешков Мозаика только сестрам сказала, и просила никому больше не говорить. Так что через два дня об этом уже всё царство звенело, и скрывать дальше смысла не было. О том, что у неё теперь сердце огненное, и как его получить, тоже сказала, но этим как-то никто особо не заинтересовался.

Шпинель обрадовалась, что сестра теперь интересная стала и веселая. Сапфира немного трусила: боялась, что с такой сестрой не видать ей трона, как ушей без зеркала. Но Мозаика сестру утешила, что Бриллиантовый дворец, с лабиринтом вместе, ей оставляет, занимать не собирается.

Тем временем многие крестьяне и ремесленники стали камешки колючие себе в глаза и в руки вживлять, а от того – сильными и зоркими становиться. Стали отправляться за огненную гору, открыли там земли богатые, да пустые. Мозаика у них королевой стала. А големы у огненной горы поселились.

А как же Шут и бубенчики? Купила ему Мозаика бубенчики, купила! Отличные, звонкие. Век бы слушать!